Я долго думал, стоит ли писать этот отзыв? Возможно, он не совсем вписывается в концепцию современной, мирной жизни. И все-таки считаю, написать стоит. Чтобы знали. Чтобы помнили.
Мой отец, ныне покойный, был инвалидом Великой Отечественной войны. Говорят, многие фронтовики не любят рассказывать про те страшные годы. Мой тоже не любил, но алкоголь менял его, иногда рассказывал. Без удовольствия рассказывал. Наверное, с детства пытался мне показать, что ничего не надо бояться в жизни... все, что угодно, лишь бы – не война!
Вот один из его рассказов.
Эшелон, который вез новобранцев на войну, стоял несколько часов на какой-то станции. Рядом эшелон с пленными немцами. Солдаты отдыхали на улице. И немцы отдыхали на улице. Ни ненависти, ни страха с обеих сторон. Только какая-то безысходность и бесконечная усталость немцев, и нездоровая заинтересованность молодых неопытных солдат, среди которых был мой отец. Маленькая девочка, лет восьми-девяти конючила около молодого капитана: дай стрельнуть, дай стрельнуть... уговаривала. Уговорила. Капитан ткнул в первого попавшегося немца, показал куда встать. К пустому вагону. Немец безразлично встал, зачем-то снял круглые очки.
Яндекс картинки
Нелепо выглядел огромный ТТ в маленьких ручках девчушки, ходил ходуном то в одну сторону, то в другую. Девчонка щурилась, как от солнца, закрывала то один глазик, то другой. Улыбалась. Игра. Военная игра. Тяжелый пистолет в детских руках дернулся. Мимо. Еще раз дернулся. Немец упал на колени, потом на живот. То ли в агонии скреб руками, то ли пытался ползти. В сторону девочки. Она улыбалась. Игра. Военная игра.
Первая пуля, срикошетив от рельса, попала, проходящему мимо полковнику, в живот. Но, по касательной, скользнув по ремню портупеи, не причинила ему вреда.Капитана сразу под трибунал. А девочка перестала улыбаться. Полковник со всего размаха, не учитывая возраст, по всей детской мордашке. Все лицо в кровь. Игра. Военная игра. Не для девочки.
Отец после своего рассказа сильно напился. А когда мать начала его, как обычно, ругать, я раскричался, защищая отца, как будто он только что зачем-то снял очки. Круглые. Не перед матерью. Перед памятью о тех военных годах.
Яндекс картинки
Впоследствии много лет, иногда сильно напившись, отец подзывал меня и почему-то всегда говорил одну и ту же фразу: - Понимаешь, сын, у смерти улыбающееся детское лицо... улыбающееся...
Прошедшие сквозь смерть и видевшие её собственными глазами, невольно представлют её в виде той, последней картинки, запечатлевшейся в памяти, с тех самых пор, ассоциирующейся с самим понятием и определением "смерть". Ваш отец пронёс через годы образ этой улыбающейся девочки с пистолетом, которая, я более чем уверен, воспринимала сложившуюся ситуацию, не более чем игру. Во время войны, тем более такой страшной как ВОВ, смещаются все человеческие понятия о добре и зле, справедливости и объективности, о милосердии ( "Милосердие - это поповское слово!") и милости к павшему. Когда всё обобщается и уравнивается. Когда страшные деяния, отдельных личностей и групп людей, ставятся в вину целому народу.
Война меняет людей и, не всегда, в лучшую сторону.
Я очень понимаю вашего отца. Тяжело жить, сохраняя в памяти подобные картины невольной моральной деградации общечеловеческих ценностей.
Я не знаю, но вы и сами сомневались, для этого ли вообще сайта этот печальный рассказ? Но это ваше право, запретов нет, а потому, написали и написали.
Мой глубоко любимый папа, тоже светлая ему память, тоже был на фронте, но он даже после рюмки водки никогда ничего не рассказывал о фронте. Помню только еще в детстве, если смотрел фильмы про войну, тайком смахивал слезы, чтобы никто не замечал.
Я была самой маленькой и его любимой дочкой. Я залазила к нему на диван и спрашивала:"Папа, ты плачешь?". Выдавала его. Он всегда говорил:"Нет, доча, это я так...".Сейчас заплачу)))
Страшный рассказ. Но по морде надо было не девочку, а капитана, а возможно и тех, кто этого капитана не остановил. Дело даже не в том, что стрелять в пленного как в мишень - ниже человеческого достоинства, а в том, что такие действия калечат детскую психику. Во что потом вырастет девочка, которая ради забавы стреляла в человека? Улыбалась же еще. Ее родители родились еще до революции, наверное тоже во время гражданской войны в детском возрасте в людей стреляли? Иначе по другому бы воспитали.
Какой страшный рассказ, война -дело страшное, она не для детей, но тогда воевали дети, женщины ,а девочка, она стреляла во врага, в фашиста, в того, кто возможно стрелял в ее родителей.
У войны не женское и тем более не детское лицо, но те, кто должен был давить жизнь не дрогнув обрывали ее, а дети, которые должны были играть в куклы и машинки ходили в разведку и воевали наравне со взрослыми.
Мой дед воевал, был ранен, но мама рассказывала, что дед никогда не рассказывал о тех ужасах, через которые ему пришлось пройти.
В те страшные времена само понятие того, что можно, а что нельзя было сильно вывихнуто в сторону. Та мораль что теперь, образовалась в поколениях, не знающих что такое четыре года войны. У детей о страхе были совсем иные понятия.
Да. Написанное страшно. И самое срашное, что это не выдумка. Бабушка по отцу рассказывала, что сама видела, как дети катались с ледяных гор на трупах немцев.
Почему я вообще это написал? Несколько дней назад по телевизору показывали, как подросток доказывал матери, что Гитлер - это правильно. Как такое может быть? Он не знает, что такое война. Не знает и слава Богу. Он, по глупости своей, играет в жизнь. Играет, потому что его жить не научили. Играет, как играла та девочка.
У меня дед был военным летчиком в военные годы и ничего не рассказывал такого ужасного. Был очень тяжело ранен, еле посадил самолет, долго лечился. Ходил практически на одной ноге и умер совсем не старым.А вот брат бабушки был танкистом. Так он рассказывал, что наши солдаты живьем сожгли пленного немца. Облили бензином и сожгли. Нет оснований не верить ему, потому что, когда он рассказывал эту историю он уже был преподавателем МАИ . Так что жестокостей было много и не только со стороны немцев.
Жуткая история. Даже комментировать долго не хотелось. Наверное поэтому многие подлинные фронтовики так не любили рассказывать о войне, не желая видимо разрушать весь героический ореол славы, показанный в советских фильмах. Но к сожалению нередко даже самая жестокая война ни чему не учит. Все ошибки повторяются вновь, пока политики замешана на устаревшей имперской системе, где раздувается пафос "шапками закидаем", а война уже давно зависит не от количества боевой техники, а от подготовки бойцов и главное слаженной экономики.